Школа будущего:
типовая vs уникальная

Впервые вопрос типизации образовательных учреждений встал в советское время, когда образование из элитарного стало всеобщим. Школы необходимо было строить по всей стране в большом количестве. Еще в 1920–1930-е годы архитекторы только искали новый формат, экспериментировали с формой и содержанием. В связи с индустриализацией и нехваткой квалифицированных рабочих акцент в обучении делался на более прикладные, технические дисциплины и изучение азов базовых профессий, задействованных на производстве. Так появились здания, где ведущая роль доставалась мастерским и лабораториям. В школах помимо соединенных переходами функциональных учебных блоков чаще всего закладывалась инфраструктура — спортзалы, библиотеки, актовые залы, — которой по вечерам могли пользоваться все жители района. В 1960-е состоялся переход к типовому проектированию. К 1990-м годам школьное строительство прошло путь от типовых зданий по проектам Л.А.Степановой до памятных многим серий 65–426/1 («самолетик»), квадратных в плане школ серии V-76, получивших народное название «каре», и более компактных зданий по проектам V-92. Последние развились в более вместительный вариант сдвоенных школьных зданий I–1605A. В конце 1990-х — начале 2000-х также было построено немало школ серии I–1577A с узнаваемыми часами на фасаде.

Сегодня российская школа вновь ищет пути развития, отвечающие запросам времени. В столице и регионах строятся как школы по инновационным и экспериментальным частным проектам, так и более простые, в которых прослеживается преемственность типовых образцов предыдущих десятилетий.

К настоящему моменту сложилась ситуация, в которой, с одной стороны, застройщики, работающие с элитной недвижимостью и инвесторы-визионеры, стремящиеся создать что-то принципиально новое, вносят значительный вклад в разработку и внедрение инновационных подходов и экспериментальных решений. Такие проекты, как «Летово», «Хорошкола», школа «Мир» в Доброграде и им подобные, расширяют границы и помогают продвигать новые концепции организации школьного пространства.

С другой стороны, государство, в задачи которого входит ежегодное строительство и реконструкция десятков и даже сотен школ и детских садов, а также забота об их последующей эксплуатации, напротив, стремится выработать простые универсальные подходы и набор типовых практик, позволяющих строить хорошие объекты образования быстро и качественно в любой точке страны.

Школа как образовательный институт — это набор различных балансов, где и инновационные эксперименты, и попытки стандартизации имеют право на жизнь. Все начинается с периода экспериментов. потом накапливается разный опыт, из него затем выделяются лучшие практики. Это некий цикл развития: первая арка экспериментов завершается, появляется подборка успешных решений. Далее этот опыт превращается в стандарт, ниже которого проекты уже не должны опускаться.

После этого снова начинается этап экспериментов, но теперь уже на основе зафиксированного минимального уровня. В ходе новых экспериментов снова выявляются лучшие практики, которые затем становятся новой планкой. Так, в Москве отдельные девелоперы не ищут простых и легких решений, а раз за разом создают интересные проекты объектов образования, оттачивая подходы и устраняя шероховатости. В итоге за годы накапливается критическая масса хороших решений, которые обращают на себя внимание и могут попасть в стандарт «Московская школа», став образцом для последующих реализаций.

Амфитеатры — отличный пример того, как со временем трансформируется понимание школьного пространства. Они начали внедряться в школы в середине прошлого века под влиянием прогрессивных образовательных идей, ориентированных на сотрудничество и обучение через практику. Архитекторы увидели потенциал таких пространств для проведения крупных мероприятий, неформального общения и междисциплинарного обучения.

Сегодня центральный амфитеатр мы используем в уникальных частных проектах, но он же стал уже привычной практикой в государственных проектах образования. Это центр сообщества, который так или иначе должен быть в каждой школе. Вначале было несколько экспериментов: амфитеатр пробовали совмещать с актовым залом, рекреацией, медиатекой. Таким образом, редко используемые пространства стали востребованы за счет наложения функций. В итоге данное решение закрепилось как успешное.

После этого начали изменять нормативные требования к подобным пространствам: появились новые стандарты по звукоизоляции, планировке и так далее. Так рынок адаптируется к лучшим решениям.

Также и лучевая структура расположения помещений, разделение потоков детей разных возрастов, стыковка многосветного пространства с библиотекой, гардеробом и так далее. Уже накоплен перечень удачных решений, которые нужно применять. Когда набирается достаточная накопительная база проверенных решений, нужно делать новый стандарт, применяя который просто невозможно будет построить плохую школу.

Этот процесс соответствует теории пассионарности Гумилева: сначала идет период активного развития, затем идеи устаканиваются, а если нет новых импульсов, начинается деградация. Сейчас, например, московские власти уделяют большое внимание образовательным объектам и задают высокую планку. Но если не будет подобных лидеров, то процесс может затормозиться.

К сожалению, в регионах ситуация более сложная. Большинство субъектов не располагает бюджетами, необходимыми для строительства новых школ и реновации уже существующих. Они выбирают не между амфитеатром и бассейном, а между покупкой компьютеров, поддержкой одаренных детей, оплатой путевок на каникулы и еще сотнями неотложных дел и нужд.

Несмотря на постановления федерального уровня, в итоге все решают люди, ответственные за сферу образования на местах. Если это кому-то интересно и они готовы продвигать изменения, то процесс пойдет.

Запрос на типизацию проектов есть в первую очередь со стороны государства. Сейчас ведется обновление стандарта «Московская школа», в котором принимают участие несколько ведомств, отвечающих за строительство объектов образования. Если типизация выглядит таким образом — как проверенные опытом и тщательно проработанные рекомендации, — она может существенно облегчить работу застройщикам, которые реализуют эти проекты в рамках строительства нового жилья.

К сожалению, пока в других регионах муниципальные власти не принимают столь активного участия в решении вопросов строительства объектов образования, но, возможно, практика Москвы поможет в работе федеральному проекту «Гильотина 2.0» по направлению «Школа», о работе которого было не так давно объявлено.

Интересные экспериментальные проекты часто позволяют более широко реализовывать разнообразные сценарии обучения. Однако нельзя игнорировать и конкретный запрос строительной отрасли на проекты повторного применения. Застройщики часто хотят, чтобы можно было четко, по понятной методике и алгоритму, поставить объект в рамки строительного процесса и графика, а потом сдать без проблем и задержек. Каждый отдельный случай может требовать своего подхода, но вполне возможно, что какой-то типовой проект, разработанный для Москвы, найдет свое применение и в других городах со схожими условиями.

В этом контексте проекты повторного применения, конечно, полезны, если они позволяют получать гарантированно хороший результат. Однако бо́льшую свободу и возможности адаптировать проект под особенности среды, такие как форма участка, климат и другие региональные особенности, дают типовые блоки. Такие функциональные блоки, на которые можно разделить образовательный объект: спортивные залы и площадки, библиотека, пищеблок со столовой, зона амфитеатра и актового зала, учебные классы.

Пока разработка типовых проектов находится в стадии эксперимента, который вязала на себя Москва. Если будет разработана подробная методология их сборки и стыковки в разных условиях, эти проверенные практикой сочетания элементов можно будет повторять в каждом новом проекте, собирая его как конструктор. Так мы сможем сочетать старые и новые элементы, имея достаточно большой люфт возможностей доработки и улучшения мест и способов стыковки.