Это обоюдоострый вопрос: с одной стороны, образование и наука воздействуют на образовательный и культурный уровень в местах, где они расположены, с другой — города и кампусы влияют на пространственную организацию друг друга.

Понятие «университетский кампус» впервые было использовано для описания пространства Принстонского университета в 1774 году и изначально предполагало открытое образовательное пространство.

Университетские кампусы нередко называют «городами в миниатюре». Интерес к пространственному взаимодействию между кампусами и городами существенно возрос с переходом к постиндустриальной эпохе (можно вспомнить о трудах социологов Даниела Белла и Ричарда Флориды). На рубеже XX–XXI веков появилась концепция «третьей миссии» (third mission), где после первой и второй миссий (образования и науки) университет занимается еще и взаимодействием с обществом. Нынешний интерес связан с возрастанием роли современного города в развитии инновационных и креативных активностей.

Принято выделять три основных типа кампусов. «Классический», как правило, вынесен за пределы города или на его окраину и включает большинство городских функций и инфраструктур. «Замкнутый внутригородской» представляет собой выделенную территорию с частичным набором городских функций и значительным объемом университетской инфраструктуры. Распределенный в пространстве университет или кампус часто называют «городским университетом», подчеркивая его интегрированность в город, а го́рода — в университет. Расскажем о каждом подробнее.

Кампус вне города — это образовательный кластер за пределами населенного пункта; там сосредоточены все здания университета и R&D-центры компаний. Преимущества таких кампусов — отсутствие или незначительность пространственных ограничений развития территории; зачастую — возможности использования единой концепции, тестирования новых технологий и интеграции с производственным сектором (технопарками). Здесь акторы могут плотнее взаимодействовать между собой, а оттого потенциальных результатов больше. В то же время у кампусов такого типа есть немало недостатков, в частности отсутствие общей инфраструктуры с городом и возможностей активного влияния города и кампуса друг на друга — как с точки зрения развития среды и рынка услуг в городе, так и с точки зрения социального взаимодействия. Еще один минус (особенно когда речь идет о greenfield-проектах) — высокие издержки на создание городской инфраструктуры кампусов, а также сильная зависимость от транспортной системы города.

Закрытый внутригородской кампус — единая обособленная территория, на которой сосредоточена вся ключевая университетская инфраструктура: от учебных корпусов и общежитий до досуговых и спортивных сооружений. Среди преимуществ этой модели — незначительное время на перемещения (всё в одном месте), возможности реализации единой пространственной концепции, взаимодействия акторов и роста потенциальных результатов, а также близость городской инфраструктуры, возможность «взаимодействия» с городом. К числу недостатков относятся, как правило, ограниченность и недостаточность территории и, как следствие, невозможность развития в своих границах, а также риск устаревания градостроительной структуры кампуса.

Наконец, интегрированный в город (распределенный, «городской») кампус — группа зданий, встроенных в город, с пешеходной доступностью корпусов (время пешего передвижения между ними обычно не должна составлять более 10–15 минут). Каждое здание вписано в городскую среду и открыто городу, выступая инициатором развития среды и общественных пространств внутри района. Среди преимуществ такого типа кампусов отметим в первую очередь синергетические эффекты взаимодействия кампуса с городом и роль университета как драйвера развития городской среды и местных сообществ внутри района, основы формирования субцентра в городе. Кроме того, достоинства модели — возможности совместного использования инфраструктуры, возникновения дополнительных функций, развитие межвузовских проектов и пространств. Конечно, и эта модель имеет свои недостатки и сложности реализации: это часто связано со сложностью поиска и получения недвижимости в зонах сложившейся городской застройки, эффективного перераспределения факультетов, кафедр, центров, лабораторий по зданиям.

Интересно, что в западных странах состоятельность «интровертных, элитных» кампусов сегодня поставлена под сомнение, в то время как в азиатских странах такие «храмы образования и науки», в значительной степени изолированные от окружающего пространства, напротив, преподносятся как символы прогресса и социального контроля. В модели «замкнутого» внутригородского пространственного контура возможны два варианта: физически, территориально обособленный и закрытый кампус в городе (этот тип преобладает в России, вплоть до пропускной системы входа и высоких заборов-ограждений) или пространственно концентрированный, но открытый для проникновения извне (часто встречающийся в европейских странах).

Безусловно, наибольший «двусторонний» позитивный эффект достигается в случае распределенного кампуса. Сегодня «монофункциональные» университеты, вынесенные за пределы города или же расположенные в его черте, но представляющие собой «замки из слоновой кости», проигрывают университетам, срастающимся с городами — территориями присутствия. Кампус нового типа базируется на интеграции университета в структуру города с обеспечением баланса функций для удобной жизни, учебы и работы.

Кампус должен обеспечивать плотность и интенсивность коммуникаций, качество пространства (открытость городу, современность, удобство, толерантность, безопасность), гибкость, способность перестраивать и экспериментировать, разнообразие неакадемических функций (в том числе и для горожан), эффективную экономическую и управленческую модель.

Сегодня всё чаще студенты выбирают образовательные учреждения, ориентируясь на привлекательность самого города и интегрированность в него кампуса.

В России нынешний всплеск интереса к кампусам и их месту в современных городах обосновывается в первую очередь началом масштабного проекта по созданию сети университетских кампусов мирового уровня, на реализацию которого государство запланировало потратить около 36 миллиардов рублей. Премьер-министр Михаил Мишустин, а вслед за ним и министерство образования и науки заявили о планах построить не менее 30 новых кампусов на 150 тысяч человек. При этом, по словам Мишустина, «планируется, что они будут не просто привычными студенческими городками и общежитиями при крупных университетах, а современными многофункциональными пространствами». В рамках специальной стратегической сессии министерство задумалось о критериях, которым должны соответствовать такие кампусы. Среди прочего здесь отмечалась важность органичного «внедрения» кампусов в городскую среду, превращения их в точку притяжения и комфортную зону как для студентов, так и для жителей.

В ходе Петербургского экономического форума 2021 года было подписано первое соглашение о строительстве многофункционального студенческого городка на 15–20 тысяч мест для всех шести университетов Томска. После этого было анонсировано строительство новых кампусов в Перми, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге и других городах. При этом федеральные инициативы в очередной раз ориентируются на создание новых объектов недвижимости, причем нередко — по типу «вынесенного» кампуса (вне города) или в закрытом внутригородском кампусе. Руководители министерств, регионов и вузов охотно представляют (и защищают) такие проекты, авторы которых предусматривают и создание довольно развитой инфраструктуры, но, как правило, исключительно в пределах кампусов. Вопросы взаимодействия и взаимодополнения кампуса и города здесь если и артикулируются, то скорее как «дань моде»; сами проекты, за редким исключением, такую пространственную и функциональную интеграцию в качестве базового условия проектирования не рассматривают.

Конечно, интегрировать университетские кампусы в существующую «городскую ткань» плотной застройки центральной части города намного сложнее, чем возводить новые объекты за пределами не только центральной части, но порой и существующей городской застройки в целом. Однако «легче» не означает в данном случае «лучше».

В России на сложную в пространственно-планировочном контексте задачу интеграции университетов в город дополнительно накладываются и довольно специфические проблемы. В частности, они связаны с разным уровнем подчиненности субъектов взаимодействия: подавляющее большинство вузов (в частности, университетов) являются федеральными организациями, и возможности кооперации с органами власти и структурами в регионах у них довольно ограниченные. Кроме того, для реализации проектов внутригородских кампусов требуется много времени на «расчистку территории», вовлечение различных акторов, поиск организационных схем и так далее. Вузы практически вынуждены предлагать самые «быстрые» и зачастую более экономные решения. Наконец, нельзя не отметить, что федеральные вузы чаще всего рассматриваются региональными и городскими властями как источник привлечения федерального финансирования, а не как источник активизации инноваций и инвестиций в сектора городской экономики. Все эти факторы препятствуют тому, чтобы в городах появлялись городские университеты, более перспективные с точки зрения городского развития и конкурентных преимуществ вуза.