«Образование ― это просто повод снова выйти в публичное пространство и предложить сделать что-то для сборки профессионального сообщества»

Это комплексное понимание только формируется. Кто-то считает, что урбанистика должна наследовать основы градостроительных подходов, кто-то считает, что она должна быть цифровой. Вместе с этим если посмотреть на HeadHunter, то вакансий урбанистов практически не найдется. Это показательный момент: реальность расходится с культурной нормой. Но есть и назревающие изменения. Профессионалы состоялись в рынке, и это накопление критической массы рано или поздно изменит культурную норму. Высшее образование в урбанистике только пробивается, зато есть много коротких программ, а практикующие команды через одну пытаются делать свои курсы.

Основная проблема любого образования ― оторванность от реальности, отсутствие практики. Студенты говорят: научите меня чему-то, чего я не знаю, дайте мне инструмент, который поможет разобраться и самому сделать. Образование сейчас перешло в плоскость деятельности. Это очень важно. У урбанистики с этой точки зрения лучшие позиции, потому что есть наработанная практика, а это базис для любой образовательной системы. Я все свои технологии многие довел до суровой глубины, потому что поставил себя в позицию максимальной практики. Многие вещи разложились на элементы моделей, обросли данными, анкетами, чек-листами.

Мой опыт работы в Казахстане показал, что образование должно быть непосредственно встроено в процесс. В работе над генпланом Алматы, где мы с командой делали предпроектные исследования, генплан, мастер-план, ПЗЗ, образование было вплетено в сам процесс. Все практикующие эксперты, архитекторы, градостроители, социологи фактически читали лекции друг другу — это был генезис опыта. Создалась атмосфера хорошего конструкторского бюро, дух чистой инженерии, когда люди спорят с друг другом абсолютно адекватно, конструктивно и созидательно.

При этом образование сразу вскрывает то, что у всех — архитекторов, строителей, транспортников, политиков, девелоперов — разные языки. Их как раз и сшивает урбанистика, не забывая про людей.

Институт урбанистики — это, по сути, перегрузка сети ЦПУ. Проект ЦПУ дошел до своей финальной фазы. Хотя запросы приходят до сих пор, я говорю, что все есть в сети, бери и делай.

Это смена позиций. Сначала ты входишь в практику, потом ее накапливаешь, формируешь знание, структурируешь — наступает момент, когда его можно передавать.

Много лет в Светлогорске существует «Телеграф», мы начали оформлять сеть таких комьюнити-центров, когда местные жители по схеме анкета — проектный семинар — совместное действие при поддержке администрации пришли к самоорганизации. Когда про самоорганизацию говоришь, люди начинают понимать, что это сразу сильно развивает их и как индивидуальную личность, и как коллективную сущность.

В Калининграде мы сами, без заказчика, начали делать комплексное исследование территории: большой командой провели экспедиции, запустили анкету горожанина. Потом был эпичный момент, когда мы провели проектный семинар по формированию концепции целого регионального министерства — оно призвано заниматься развитием муниципалитетов. Эта позиция института, на мой взгляд, особенно ценна.

У института будет три программы, три трека: первый трек ― базовый, про город. Междисциплинарность ведь не появляется сама по себе, поэтому нужно брать объединяющую рамку под названием «город», в ней максимально разные точки зрения и разные системы между собой сталкивать, сравнивать и смотреть, как они друг на друга влияют.

Программа работает в течение года и строится на трехслойной модели города — физическом, социальном и культурном пространстве. Программа живая: кроме экспертов, методологов, исследователей курсы читают представители действующей системы — главный инженер горводоканала, руководитель департамента, отвечающий за бюджет города, и так далее.

Во-первых, мы хотим, чтобы это были не просто лекции. В этой программе будут представлены действующие практикующие системы. Поэтому будет формат экспедиций. Нет смысла читать лекции про кладбища — есть смысл сделать экспедицию на кладбище, поговорить с ритуальными агентствами, психологами, муниципальной службой, экспертами и заодно сделать воркшоп о том, как может выглядеть идеальное городское кладбище.

Второй трек института ― это школы. Школы будут работать как интенсивы длиной в месяц. Мой опыт показал, что короткие форматы реально передают сжатые компетенции, а это меняет картину мира. Коротких школ будет много. Будет школа модерации, школа городских исследований, школа продюсирования. Будет, например, школа постановщика задач, потому что мало кто учит формировать структуру технических заданий и ставить задачи. Это самая дефицитная компетенция. Все могут делать сейчас делать предпроектные исследования, собирая данные, но перейти к постановке задач из этих данных ― тяжело. Этому нужно учиться.

Будет школа городских стратегов. Думать в городах так, чтобы помогать им сформировать программу развития, ― это непростая задача. Человек должен понимать, как работает система, держать стратегическую рамку и уметь применять в ней знания.

Третий формат ― это стажировки. Мы увидели, что стажировка ― очень ценный опыт, эффективный способ вхождения в профессию, а для практикующего профессионала — шанс преодолеть внутренние страхи и барьеры. Для развития малых городов это шанс обеспечить постоянный поток экспертов, получить практику. Институт урбанистики будет предлагать стажировки во всех своих проектах.

Отдельно мы запускаем школу новых городов, потому что на это вдруг возник большой запрос. Все начали думать над новыми городами, туда устремились девелоперы. Поэтому мы решили сделать трек про переосмысление города, и эта школа будет кочующей.

Это не просто базовый курс, школа, стажировка. В основе лежит методология: это модель города, модель человека, модель городской экономики, модель сообщества, модель смысла в территории, модель культурного кода, все модели, которые я наработал больше чем за десять лет. Эта методология позволяет, с одной стороны, сформировать язык, с другой стороны, позволяет увидеть, как все между собой взаимосвязано. При этом методология живая: я сегодня читаю лекцию о трехслойной модели города, и это будет четырнадцатый год, как я это делаю. И каждый раз она в чем-то новая.

Нужны. У Глазычева в «учебнике» есть идеологическое обоснование — работа с городами через создание структуры диалога. Но Глазычев не технологичен, потому что делать и описывать ― это разные вещи. Он, как учёный, мог чувствовать, что это должно случиться, но пока не появятся субъекты, реальный опыт, можно только описывать.

Так что это не образование в Калининграде о развитии городов, это предложение сообществу вступить в диалог. Потому что образование ― это просто повод снова выйти в публичное пространство и предложить сделать что-то для такой сборки профессионального сообщества.