Точные значения предельно допустимого объема турпотока обозначены далеко не везде, но везде понимают, что какой-то порог существует. За ним туризм превращается в «сверхтуризм» и создает серьезные проблемы для природного и культурного наследия, городской инфраструктуры, местных сообществ. Термин «овертуризм», или «сверхтуризм» появился сравнительно недавно, в 2012 году. Но определение всегда возникает позже самого явления и даже по отношению к реакции на него запаздывает. Эта реакция была обозначена как «туристофобия» чуть раньше, в одноименной статье известного каталонского антрополога Мануэля Дельгадо, опубликованной в 2008 году в самой массовой газете Испании El País («Страна»). Дельгадо говорил о Барселоне, выражая опасения, что неконтролируемый рост туризма приведет к изменениям структуры социума. Спустя десять лет, в 2017-м, в самых крупных дестинациях Европы, включая и Барселону, начались открытые протесты местных жителей против туристов, а следом за ними и реальные ограничения, призванные отпугнуть туристов.

В самом общем виде конструктивных пути решения проблем два. Первый — регуляторный. Он предполагает расчет допустимых нагрузок в туризме. Без таких расчетов не обойтись, однако вести их крайне затруднительно, поскольку с развитием отрасли все сложнее определять сами элементы таких нагрузок и выражать их в доступных для регулирования параметрах. Второй подход — деятельностный, и деятельность, лежащая в его основе, всегда совместная. Она предполагает вовлечение местных сообществ в развитие и даже управление дестинацией, а для туристов направлена на установление более тесных и значимых контактов с жителями, в том числе участие в решении их культурных, социальных или экологических проблем. В идеале следует сочетать оба подхода.

Проблема сверхтуризма в России сегодня формулируется исключительно как критическое повышение антропогенной нагрузки и исключительно на природные территории. В 2023 году Минприроды доработал и утвердил порядок оценки предельно допустимой рекреационной емкости — в отношении ООПТ федерального значения. Это все. Как регулировать прочие объекты и территории, на которые приходится такая нагрузка, непонятно.

Когда заходит речь о росте внутреннего туризма, нельзя не вспомнить Дагестан: в последние несколько лет он стал по этому показателю абсолютным рекордсменом — турпоток вырос в четыре раза, а к 2025 году прогнозируется пятикратный рост.

«Пока что о проблеме сверхтуризма в республике говорить рано, но она может возникнуть в ее главных туристических городах, — считает Григорий Соломин, управляющий партнер консалтинговой компании «Новая земля», которая в 2019 году выиграла международный конкурс на мастер-план Дербента и активно участвует в его реализации: уже разработаны генплан города, градостроительные регламенты, дизайн-код и другие проекты. — Туристический поток в Дербенте, рассчитанный по количеству размещений в зарегистрированных гостиницах, увеличился с 2019 по 2022 год почти в два раза, с 190 до 360 тыс. человек. Это создает высокую антропогенную нагрузку на территорию, особенно в праздничные дни и во время проведения мероприятий. Десятки тысяч человек собираются на главных точках притяжения, таких как цитадель Нарын-кала или парк Низами Гянджеви. Но самое главное, что город регулирует облик и нового строительства, и оформления наружной рекламы, и отделки фасадов, сохраняя при этом свою идентичность и историческую аутентичность. Выявляются и ставятся на учет памятники и ценные градоформирующие объекты. Именно это позволяет выстраивать устойчивую модель туризма, не создавая конфликта между горожанами, бизнесом и властью и задавая общие прозрачные правила. Они обозначаются в том числе в архитектурных регламентах, разрабатываемых в рамках мастер-плана».

«В Дербенте есть проблема с водоснабжением и очисткой воды, — продолжает Григорий Соломин. — Такие проблемы нужно решать до того, как начнется бурное развитие туризма. Потому что гостиницы никто не станет строить, если нет качественных инженерных сетей и вода в море грязная. Частный бизнес этим заниматься не будет. Поэтому еще один приоритетный проект мастер-плана — строительство очистных сооружений. В конце этого лета уже были завершены «Северные очистные сооружения». К 2026 году планируется открытие пятизвездочной гостиницы на берегу Каспийского моря. Вложенные в очистные сооружения средства в значительной мере вернутся за счет эксплуатации туристической инфраструктуры, не говоря уже о том, что горожане тоже получат чистое море и комфортный доступ к нему».

Похожая проблема — уже напрямую связанная с ростом нагрузки на городскую инфраструктуру от увеличения туристического потока — есть и в Геленджике, где бывает 3,7 млн туристов (данные 2022 года) Особенность города в том, что он расположен по берегам небольшой бухты, которая имеет определенную емкость, а значит, и определенную способность к самоочищению. При росте турпотока вода портится, а городская инфраструктура за этим ростом не успевает. Растет серый рынок арендного жилья, где хозяева не обязательно заботятся о качественной канализации, и в итоге стоки сбрасываются прямо в море.

Проблема достигла таких масштабов, что на строительство очистных сооружений в Геленджике было выделено 3,3 млрд рублей из резервного фонда Правительства РФ. Но важно было не только сделать море чистым, но и спроектировать инженерные сооружения так, чтобы они не отпугивали своим видом туристов.

«Очистные — боль города, — рассказывает Наида Исматулаева, генеральный директор архитектурно-консалтингового бюро DOOR28. — Над проектом начали работать в 2019 году, куратором проекта выступил сам Минстрой. Наше бюро разрабатывало архитектурные решения фасадов очистных сооружений. Думая об эстетике проекта, мы постоянно держали в голове, что территория прилегает к аэропорту Геленджика. По технике безопасности важно, чтобы в проекте не было отражающих поверхностей, чтобы он соответствовал уровню сейсмичности 8 баллов и, конечно, вписывался в местный рельеф. Но хотелось также, чтобы люди, которые будут видеть очистные сооружения из иллюминаторов, не считывали, на что именно они смотрят. Мы сделали так, чтобы архитектурно сооружения выглядели как отель: создали целостную структуру из 12 зданий с матовыми белыми композитными панелями из алюминия и деревянными входными группами, а на фасадах и на кровле разместили надписи на тему природы и экологии, которые можно прочитать из самолета».

Строительство очистных сооружений началось в 2020 году. Если оно в ближайшее время успешно завершится, то Геленджик сможет принимать больше туристов. Но здесь существует еще проблема, что дорогостоящая инфраструктура работает на полной мощности всего три-четыре месяца в году. А что с ней делать в остальное время?

Предположим, проблема с водой решена, но этого недостаточно для нормального функционирования приморского курорта. «Дальше возникает проблема логистики, — говорит Алена Беребердина, уроженка Геленджика, соосновательница агентства пространственный изменений horovod.space. — Как люди могут с комфортом разместиться? Как они будут добираться до моря? Кто будет обеспечивать чистоту пляжей и набережной? И куда вывозить мусор? Заводов по его сжиганию или переработке сегодня нет ни в Геленджике, ни в Дивноморском. Все твердые коммунальные отдходы свозятся на полигон под Кабардинкой, рядом с Маркотхским хребтом. Там уже образовалась такая огромная куча мусора, что издалека она выглядит как еще один хребет. И это проблема не одного Геленджика, а всех наших курортных городов. Насколько я знаю, пока еще нет ни квот на вывоз мусор, ни решений по созданию дополнительных полигонов или перерабатывающих заводов. Вообще, когда мы говорим о сверхтуризме, то в краткосрочной перспективе основная мера — это количественные ограничения на въезд. Но в долгосрочной перспективе важно стратегическое планирование. Нужно определить максимальную антропологическую нагрузку, аудиторию и как под нее выстроить инфраструктуру, чтобы город оставался комфортным для жителей».

Но со стратегиями тоже все не просто. Например, сегодня Геленджик развивается в сторону премиум-курорта: строительство комплекса «Геленджик Марина» обойдется в 100 млрд рублей, появляются дорогие дачи, проводятся закрытые фестивали, куда приезжает не более 150–200 ВИП-персон. Жители других городов России активно покупают в нем недвижимость — и чтобы отдыхать самим, и под сдачу. Невозможно запретить им это делать, если их зарплата на порядок больше, чем у местных. В итоге уже сегодня в первой полосе есть роскошные апартаменты, которые пустуют по полгода. И даже когда они сдаются, никаких сообществ, никаких добрососедских отношений не возникает, потому что жильцы меняются постоянно. Для города благом это не назовешь.

Сейчас к созданию туристических дестинаций подходят, пытаясь учесть ошибки прошлого. Такой подход лежит в основе проекта развития туристской территории «Новая Анапа». Так, на площади 1806 га рядом со станицей Благовещенская на Кубани планируется развивать всесезонный курорт «Новая Анапа» класса комфорт+. Здесь изначально не предусмотрено строительство жилья для продажи, а вопросы проведения коммуникаций, сетей и дорог, как и вопросы обращения с отходами, обсуждаются уже на ранней стадии разработки проекта.

К созданию курорта решили сразу подходить комплексно. Предварительный объем необходимых инвестиций на реализацию проекта достигает 1 трлн руб. Обещают не только санатории, отели, аквапарки, спортивные и развлекательные центры, но и новые школы, детские сады, поликлиники, которыми смогут пользоваться местные жители. Уже сейчас проводятся инженерные изыскания, объявлен конкурс по развитию туристской территории. По итогам разработки мастер-плана планируется сформировать около 100 инвестиционных лотов не только на крупные проекты, но и на точки малого бизнеса, которые выйдут в открытую продажу.

В России есть и необычные курорты, где нет теплого моря и жаркого солнца. По-настоящему популярные точки оздоровительного туризма часто размещаются в небольших городах, мучая их сезонными всплесками и спадами. Соль-Илецк — крупнейший в Оренбургской области центр соледобычи и одновременно лечебно-оздоровительный курорт «Соленые озера». Эти озера появились в начале прошлого века на месте карьеров, затопленных после сильнейшего весеннего разлива реки. С мая по октябрь на курортах ежедневно бывает по 30 тыс. человек — столько, сколько жителей самого города. В высокий сезон здесь проживает до 350 тыс. человек. А в год курорт посещает до 1,5 млн человек. Общий объем посетителей курортно-санаторной зоны составляет до 1,5 млн человек в год.

Случаев туристофобии не отмечается, за исключением разве что эпизодов, когда приезжие (бывает и такое) выкапывают цветы из палисадников на придомовых участках местных жителей. Еще горожан раздражает, что для них цены на пользование сервисами курорта те же самые, что и для туристов. Но это мелочи по сравнению с общим возмущением по поводу того, в каком состоянии находится курортная инфраструктура.

Так, в июле этого года, из-за программного сбоя в работе турникетов, установленных при въезде на территорию «Соленых озер», произошел настоящий народный бунт. Уставшие от ожидания на 40-градусной жаре люди потребовали открыть для них боковые калитки для проезда. На автобусах, которые возят туристов из Оренбурга (расстояние около 70 км), хронически не хватает мест, и в очереди на жаре тоже приходится стоять подолгу. Только в июне 2023 года начал ходить пригородный поезд.

Одним из шагов в сторону модернизации туристической инфраструктуры стал проект развития набережной реки Песчанки, той самой, которой Соль-Илецк и обязан своими озерами.

«При разработке проекта даже курортной территории важно делать акцент в первую очередь на потребностях самих горожан, — рассказывает архитектор Екатерина Попова, соавтор проекта в составе команды design unit 4. — Вовлечение горожан (глубинные интервью, фокус-группы, опросы) позволило определить главные болевые точки и наметить направления для гармоничного существования жителей и курортников». Так, большинство предпринимателей не могут позволить себе развивать только один бизнес. Как только высокий сезон заканчивается, нужно снова думать о заработке. Горожане не чувствуют себя главными в городе. С их точки зрения о туристах власти заботятся больше — и это при том, что сами туристы недовольны состоянием городской инфраструктуры.

«Мы стремились не только улучшить качество жизни горожан вне туристического сезона, но и обогатить их досуг, предоставив возможность проводить время в новых общественных пространствах, — продолжает Екатерина Попова. — Наша логика была проста: чем меньше жители будут тратить средства на поездки в соседние города для отдыха, тем больше они могут вкладывать в местные инициативы и участвовать в преобразованиях».

Поэтому целью проекта стало создать пространство, которое стало бы одинаково значимым и для туристов, и для горожан. Одной из наиболее интересных особенностей новой набережной станет центр гостеприимства «В чем соль». Этот нестандартный комплекс объединит туристов и горожан, предоставляя им пространство для совместной работы и отдыха. Здесь появится соляной коворкинг с переговорной комнатой и рабочим пространством, городская гостиная с кофейней, а также видовая терраса на втором этаже.

Архитектура проекта работает в тесной связке с окружающей средой и демонстрирует внимательное отношение к местной идентичности. Она вдохновлена узорами и фактурой минерала, который добывают в городе, и включает кинетические элементы, оживающие в сезон ветров. Там, где набережная приближается к жилым домам, она становится их продолжением, предоставляя жителям своего рода веранду с видом на реку. На удалении от жилья предусмотрены всесезонная площадка для мероприятий и променад в направлении Соляных озер.