»
Что креативные кластеры могут дать городу, и почему их важно сохранять (даже при КРТ)
Ася Филиппова, директор ЦТИ «Фабрика»
В конце августа команда ЦТИ «Фабрика» получила официальное письмо с извещением о том, что территория попала в зону комплексного развития территорий (КРТ) — центр творческих индустрий с двадцатилетней историей и собственной программой поддержки художников снесут, чтобы построить жильё. Директор ЦТИ «Фабрика» Ася Филиппова рассказывает о том, как креативный кластер можно было бы сохранить и что такие места дают городу и его девелопменту в частности.
как возник один из старейших в москве креативных кластеров
В советские годы наша фабрика была обласкана — это было одно из немногих московских предприятий, куда регулярно поставлялось оборудование из Германии, Финляндии и Франции. Но с приходом рыночной экономики условия сильно изменились. В начале 2000-х отдалённые части Басманного района ещё не считались центром — скорее это была депрессивная промышленная часть города, но развивать производство тут уже было сложно по логистическим и экологическим соображениям — производство было связано с выбросами в атмосферу и со сливом красок, клея и других элементов производства в канализацию, а фуры уже не могли развернуться на территории.
Встал вопрос о том, что делать дальше. Напрашивалась популярное решение — отдать помещения под склады и офисы. Но у меня были склонности к современному искусству, знакомства в этой области и опыт путешествий по Европе, где уже существовали креативные кластеры. Посоветовавшись со своими старшими товарищами, я решила попробовать открыть здесь выставочный зал.
Мы открыли выставочный зал, и пространство стало быстро развиваться. Потом в Актовом зале мы открыли площадку для невербального театра, документального кино и музыки. Стали приходить люди, которые искали мастерские, репетиционные залы, студии звукозаписи. Так за двадцать лет «Фабрика» превратилась в креативный кластер, который работает с художниками и имеет собственные программы для их поддержки.
В нашем случае это фабричные мастерские, арт-резиденция, музей «Войти и разрешить», посвящённый истории Басманного района, программа “Сцепление” - сотрудничество со студентами разных арт-институций — РГГУ, Высшая школа экономики, школа Родченко, Universal University, Московская школа современного искусства.
То, чем мы занимаемся, не имеет ничего общего с монетизацией — но это был сознательный выбор. В нашей модели производство и искусство не конкурировали. У нас скорее сложилась такая финансовая модель, что из 17 500 м², которые есть на фабрике, около 10 000 м² прямо сейчас сданы в аренду представителям креативных индустрий. И это даёт нам средства к существованию: наши резиденты и есть наши спонсоры — других у нас нет.
Искусство в нашем случае — абсолютно дотационная благотворительная деятельность: мы не продаём произведения, у нас бесплатный вход на выставки. Есть прибыль от сдачи площадей и расходы на поддержку искусства.
Встал вопрос о том, что делать дальше. Напрашивалась популярное решение — отдать помещения под склады и офисы. Но у меня были склонности к современному искусству, знакомства в этой области и опыт путешествий по Европе, где уже существовали креативные кластеры. Посоветовавшись со своими старшими товарищами, я решила попробовать открыть здесь выставочный зал.
Мы открыли выставочный зал, и пространство стало быстро развиваться. Потом в Актовом зале мы открыли площадку для невербального театра, документального кино и музыки. Стали приходить люди, которые искали мастерские, репетиционные залы, студии звукозаписи. Так за двадцать лет «Фабрика» превратилась в креативный кластер, который работает с художниками и имеет собственные программы для их поддержки.
В нашем случае это фабричные мастерские, арт-резиденция, музей «Войти и разрешить», посвящённый истории Басманного района, программа “Сцепление” - сотрудничество со студентами разных арт-институций — РГГУ, Высшая школа экономики, школа Родченко, Universal University, Московская школа современного искусства.
То, чем мы занимаемся, не имеет ничего общего с монетизацией — но это был сознательный выбор. В нашей модели производство и искусство не конкурировали. У нас скорее сложилась такая финансовая модель, что из 17 500 м², которые есть на фабрике, около 10 000 м² прямо сейчас сданы в аренду представителям креативных индустрий. И это даёт нам средства к существованию: наши резиденты и есть наши спонсоры — других у нас нет.
Искусство в нашем случае — абсолютно дотационная благотворительная деятельность: мы не продаём произведения, у нас бесплатный вход на выставки. Есть прибыль от сдачи площадей и расходы на поддержку искусства.
какую роль креативные кластеры играют в городе и обществе
Вообще кластеризация — это важный процесс, он наблюдается в разных областях — тяжёлой промышленности, фармацевтике, искусстве. И везде он даёт примерно одно и то же: когда в одном месте собираются представители той или иной индустрии, благодаря возникающей синергии эффект от их деятельности в этом месте — кластере — становится больше, чем сумма эффектов каждого по отдельности.
То есть если представители креативных индустрий, которые сосредоточены на территории «Фабрики» или другого креативного кластера, разъедутся в разные места, им будет гораздо труднее работать, у них хуже будет развиваться бизнес, и в общем, экономический эффект от их деятельности будет ниже, чем когда они сосредоточены в каких-то специальным образом управляемых пространствах.
Поскольку в крупных городах промышленное производство уже вытеснено, а его интенсивность снижается, то креативная индустрия — это то, что может прийти на смену индустриальной эре: это постиндустриальная экономика, то есть экономика будущего. Она работает на эффектах интеллекта и творческого потенциала — именно они создают добавленную стоимость, и это ведёт к развитию новых отраслей экономики.
Креативные кластеры — драйверы этого развития. К тому же они выполняют роль социокультурных центров, потому что часто реализуют собственные программы, направленные на поддержку культуры и социальных инициатив. Именно поэтому у нас есть музей, открытый для города и локальных сообществ. Например, мы сотрудничаем с московскими колледжами креативных индустрий. Где студенты могут увидеть и понять, как работают креативные индустрии? В креативных кластерах. Поэтому они приходят на экскурсии к нашим арендаторам. Если наши арендаторы нуждаются в каких-то кадрах, то возможно прямое взаимодействие и приглашение этих студентов на практику или на стипендиальную программу.
Студенты — это молодая часть нашей аудитории. Также к нам в музей активно ходят участники программы «Московское долголетие» — пожилые люди видят на нашей площадке сплав советского индустриального прошлого и новой креативной экономики и лучше понимают, куда всё это движется и что в этом привлекательного.
Три фактора делают креативные кластеры важными: они способствуют развитию экономики и росту креативных предпринимателей, они открыты внешней аудитории и являются точками притяжения, в частности, для туристов, и они работают как медиум между жителями города разного возраста и креативными индустриями — и это очень важно, чтобы победить страх перед креативной экономикой, которая для многих людей остаётся загадкой: чёрным ящиком с непонятной логикой.
То есть если представители креативных индустрий, которые сосредоточены на территории «Фабрики» или другого креативного кластера, разъедутся в разные места, им будет гораздо труднее работать, у них хуже будет развиваться бизнес, и в общем, экономический эффект от их деятельности будет ниже, чем когда они сосредоточены в каких-то специальным образом управляемых пространствах.
Поскольку в крупных городах промышленное производство уже вытеснено, а его интенсивность снижается, то креативная индустрия — это то, что может прийти на смену индустриальной эре: это постиндустриальная экономика, то есть экономика будущего. Она работает на эффектах интеллекта и творческого потенциала — именно они создают добавленную стоимость, и это ведёт к развитию новых отраслей экономики.
Креативные кластеры — драйверы этого развития. К тому же они выполняют роль социокультурных центров, потому что часто реализуют собственные программы, направленные на поддержку культуры и социальных инициатив. Именно поэтому у нас есть музей, открытый для города и локальных сообществ. Например, мы сотрудничаем с московскими колледжами креативных индустрий. Где студенты могут увидеть и понять, как работают креативные индустрии? В креативных кластерах. Поэтому они приходят на экскурсии к нашим арендаторам. Если наши арендаторы нуждаются в каких-то кадрах, то возможно прямое взаимодействие и приглашение этих студентов на практику или на стипендиальную программу.
Студенты — это молодая часть нашей аудитории. Также к нам в музей активно ходят участники программы «Московское долголетие» — пожилые люди видят на нашей площадке сплав советского индустриального прошлого и новой креативной экономики и лучше понимают, куда всё это движется и что в этом привлекательного.
Три фактора делают креативные кластеры важными: они способствуют развитию экономики и росту креативных предпринимателей, они открыты внешней аудитории и являются точками притяжения, в частности, для туристов, и они работают как медиум между жителями города разного возраста и креативными индустриями — и это очень важно, чтобы победить страх перед креативной экономикой, которая для многих людей остаётся загадкой: чёрным ящиком с непонятной логикой.
почему креативные кластеры возникают именно в промзонах
Во-первых, креативные люди не любят стандартные пространства: креативным предпринимателям не нужны потолки «Армстронг», отделанные мрамором холлы или сверкающие лестницы и лифты. Им нужна атмосфера, которая связана с историей — и часто такими пространствами оказываются промзоны: кирпичные здания с высокими потолками, большими окнами и низкими арендными ставками. Получается, что в этих зданиях одна экономическая парадигма сменяет другую.
И во-вторых, креативным предпринимателям очень важна управляющая компания креативного кластера, которая лояльна к ним и понимает их нужды. Современную экономику можно назвать экономикой впечатлений и эмоций — и тем, кто её развивает, важны неравнодушное отношение и персонифицированный подход. Когда арендаторы «Фабрики» пытаются переехать в новые сияющие центры, они встречают менеджеров, которых не интересует специфика их деятельности — но интересует, сколько денег можно получить. И всё, это не работает: люди не хотят ехать в такие места.
И во-вторых, креативным предпринимателям очень важна управляющая компания креативного кластера, которая лояльна к ним и понимает их нужды. Современную экономику можно назвать экономикой впечатлений и эмоций — и тем, кто её развивает, важны неравнодушное отношение и персонифицированный подход. Когда арендаторы «Фабрики» пытаются переехать в новые сияющие центры, они встречают менеджеров, которых не интересует специфика их деятельности — но интересует, сколько денег можно получить. И всё, это не работает: люди не хотят ехать в такие места.
как креативные кластеры могли бы существовать даже в условиях крт
Если бы было возможно, я бы предложила оставить три-четыре фабричных корпуса XIX века, привести их в порядок и снести советские корпуса второй половины XX века, а на их месте построить жилой дом. Я абсолютно не питаю иллюзий по поводу архитектуры «Фабрики»: весь советский период — это абсолютный хаос. Когда мы делали ремонты наших помещений, мы имели счастье убедиться в том, как это построено. Так называемый “хоз.способ”: Здесь дранка, здесь силикатный кирпич, здесь вообще непонятно что. Это очень далеко от понятия нормального строительства и, безусловно, заслуживает того, чтобы быть перестроенным или реновированным — мы абсолютно отдаём себе в этом отчёт.
На нашем участке по технико-экономическим показателям запланировано строительство 30 000 м² — это немного. Сейчас на Фабрике около 18 000 м², и я думаю, что одна из причин, почему фабрика попала в зону КРТ, — низкая плотность застройки. Эта разница площадей — меньше, чем в два раза: мне кажется, что территорию «Фабрики» можно было бы условно поделить пополам, отдать половину участка под жильё и построить на нём необходимые 30 000 м². В этом случае соседство жилья и креативного кластера было бы прекрасным сочетанием — в Москве появился бы не стандартный дом с двором, а дом рядом с культурным центром, в котором проходят выставки и собираются интересные люди.
Я думаю, что для любого жилого района это было бы только бонусом. Это абсолютно подтверждается тем, что когда квартиры в ближайших домах продаются, в объявлениях всегда написано, что рядом находится арт-квартал «Фабрика». И даже на сайте правительства Москвы в статье о КРТ в Басманном районе указано, что одна из его достопримечательностей — «выставочный центр»: речь идёт о ЦТИ «Фабрика», других выставочных центров здесь нет. Все понимают, что креатив - это бонус, повышающий привлекательность места, но то, что выставочный центр сносят, к сожалению, осталось за скобками.
Мне кажется, что к креативным кластерам нужно относиться примерно так же, как к памятникам, то есть как к элементам культурного и индустриального наследия. Например, сохраняются места бытования ремёсел — есть такая формулировка. Может быть, наряду с бытованием ремёсел можно было бы сохранять и места с креативными индустриями.
В рамках программы КРТ были бы уместны некоторые механизмы сохранения социокультурного и креативного потенциала. Думаю, стоит при отборе участков, попадающих в КРТ, каким-то образом учитывать, что территория даёт городу, а не только формально смотреть на наличие памятников культуры или исторического наследия.
Отбор участков мог быть более многофакторным, межведомственным, а использование уже существующих территорий — иногда более эффективный сценарий, чем их снос. Возможно, если бы программа КРТ была чуть более гибкой и предполагала не только полный снос, но и частичный снос с реконструкцией, это было бы более продуктивным подходом.
На нашем участке по технико-экономическим показателям запланировано строительство 30 000 м² — это немного. Сейчас на Фабрике около 18 000 м², и я думаю, что одна из причин, почему фабрика попала в зону КРТ, — низкая плотность застройки. Эта разница площадей — меньше, чем в два раза: мне кажется, что территорию «Фабрики» можно было бы условно поделить пополам, отдать половину участка под жильё и построить на нём необходимые 30 000 м². В этом случае соседство жилья и креативного кластера было бы прекрасным сочетанием — в Москве появился бы не стандартный дом с двором, а дом рядом с культурным центром, в котором проходят выставки и собираются интересные люди.
Я думаю, что для любого жилого района это было бы только бонусом. Это абсолютно подтверждается тем, что когда квартиры в ближайших домах продаются, в объявлениях всегда написано, что рядом находится арт-квартал «Фабрика». И даже на сайте правительства Москвы в статье о КРТ в Басманном районе указано, что одна из его достопримечательностей — «выставочный центр»: речь идёт о ЦТИ «Фабрика», других выставочных центров здесь нет. Все понимают, что креатив - это бонус, повышающий привлекательность места, но то, что выставочный центр сносят, к сожалению, осталось за скобками.
Мне кажется, что к креативным кластерам нужно относиться примерно так же, как к памятникам, то есть как к элементам культурного и индустриального наследия. Например, сохраняются места бытования ремёсел — есть такая формулировка. Может быть, наряду с бытованием ремёсел можно было бы сохранять и места с креативными индустриями.
В рамках программы КРТ были бы уместны некоторые механизмы сохранения социокультурного и креативного потенциала. Думаю, стоит при отборе участков, попадающих в КРТ, каким-то образом учитывать, что территория даёт городу, а не только формально смотреть на наличие памятников культуры или исторического наследия.
Отбор участков мог быть более многофакторным, межведомственным, а использование уже существующих территорий — иногда более эффективный сценарий, чем их снос. Возможно, если бы программа КРТ была чуть более гибкой и предполагала не только полный снос, но и частичный снос с реконструкцией, это было бы более продуктивным подходом.
что будет с креативным кластером дальше
Нам предложили занять другой участок в Переведеновском переулке, но это ещё обсуждается. Некоторые наши арендаторы поискали другие пространства — это трудный процесс. Вероятно, при переезде какой-то процент арендаторов откалывается, но “якорный” костяк остаётся.
Сейчас мы составили описание технических требований к помещениям, которые нужны нашим якорным арендаторам, и указали финансовые возможности арендаторов. Этой сводной информацией мы обмениваемся с некоторыми инвесторами и готовы её предоставлять тем людям, которые будут заинтересованы в том, чтобы принять наших резидентов у себя.
Также есть вопрос сроков: 18 августа мы узнали, что «Фабрику» будут сносить, но когда? Сколько у нас есть времени — полгода или три года? Вопрос сроков не очень чётко прописан. При этом понятно, что работа с территорией, попавшей в КРТ, состоит из нескольких этапов. Содержание каждого этапа понятно, а продолжительность — нет, потому что часто она обозначена «не менее месяца» или «не более полугода».
Когда тебе нужно освобождать участок, сроки имеют значение — месяц или полгода. Этой информации очень сильно не хватает, и пока официально её получить не удаётся. Мы предполагаем, что уже весной нам нужно будет освободить участок.
Кажется, что если бы собственников тех территорий, которые попадают в КРТ, предупреждали за два-три года, можно было бы оправиться от шока, закончить какие-то дела и поменять свои планы, чтобы эти изменения не были такими травматичными.
Сейчас мы составили описание технических требований к помещениям, которые нужны нашим якорным арендаторам, и указали финансовые возможности арендаторов. Этой сводной информацией мы обмениваемся с некоторыми инвесторами и готовы её предоставлять тем людям, которые будут заинтересованы в том, чтобы принять наших резидентов у себя.
Также есть вопрос сроков: 18 августа мы узнали, что «Фабрику» будут сносить, но когда? Сколько у нас есть времени — полгода или три года? Вопрос сроков не очень чётко прописан. При этом понятно, что работа с территорией, попавшей в КРТ, состоит из нескольких этапов. Содержание каждого этапа понятно, а продолжительность — нет, потому что часто она обозначена «не менее месяца» или «не более полугода».
Когда тебе нужно освобождать участок, сроки имеют значение — месяц или полгода. Этой информации очень сильно не хватает, и пока официально её получить не удаётся. Мы предполагаем, что уже весной нам нужно будет освободить участок.
Кажется, что если бы собственников тех территорий, которые попадают в КРТ, предупреждали за два-три года, можно было бы оправиться от шока, закончить какие-то дела и поменять свои планы, чтобы эти изменения не были такими травматичными.
