Все это происходило по модему, без всяких других соединений. Для функционирования «Фидо» хватало телефона, модема и самоорганизации людей.

Я помню, как мы залезали на крышу «Крокодила» и тянули провод. Человек шесть-семь, как бурлаки, тянем-потянем, между «Крокодилом» и шестнадцатиэтажкой, Центральной, 20.

Я выключил институтский VPN то ли год, то ли два назад. Кто-то на нем сидел, звонить стал, все поломалось. Хотя за те же 400 рублей можно сейчас 70 Мбит получить. Народ просто привыкает — на стене карточка висит, и из нее интернет. Уже забыл, как она подключена, платит какие-то деньги каждый месяц.

Сs.ttk.ru был поднят не на Linux, как многие могут подумать. Он работал на OpenBSD, а также работал на NetBSD. А сервер Counter Strike запускался на эмуляторе Linux. Озвучь какому-нибудь айтишнику такую хрень, он схватится за голову.

Помню, у меня ребята сидят за компами, кнопки молча нажимают. Вдруг одновременно срываются с места, нахлобучивают шапки, и — на улицу: «А мы в снежки договорились играть, снег свежий выпал!».

Была волна, когда вся молодежь знала друг друга — когда толпу только что окончивших вуз молодых ученых по распределению отправили в институты. А следующая волна, когда вся молодежь знает друг друга — это как раз эпоха начала 2000-х, когда была «Мирка» и появился форум. Там был настоящий круг общения. Мне было 18-20 лет, и я общался с людьми, от 11-ти до 30-ти. Где и когда еще ты будешь общаться с таким широким диапазоном?

Были попытки сделать из этого портала что-то большее. А потом мы подумали, что нам это не особо нужно, и решили оставить его таким локальным коммьюнити, которое живет, пока еще последний человек жив. Было много желающих из других городов подсоединиться к нам сделать мега IRC-сеть. Но я был против, и все были против, потому что это сгубило бы намного раньше нашу локальную идентичность.

Пикники росли-росли. Было время когда народу было человек 20 может 30, и ты всех знаешь. Это было прикольно. Сообщество. Ты чувствовал, что ты не один, что куча людей который нравится все тоже самое. Потом в какое-то время это стало массовым, стало приходить очень много народу, много незнакомых людей, уже начались какие-то дебоши, пьяные стычки. Это стало просто неприятно. Уже чувствуешь, что ты пришел не в тесную компанию, где даже если кого-то не знаешь, вы на одной волне, а просто получается общая попойка. Все-таки от масштаба много что зависит. С точки зрения управления коммьюнити, есть какой-то критический момент, после которого все разваливается.

Изначальная идея, что чат — это очень оперативный способ взаимодействия, и чтобы в чате были люди из администрации, из городских служб, которые просто по собственной инициативе отвечали на вопросы. Мне кажется это очень хорошо, чтобы в таком чате был мэр и другие чиновники. Чат – это такой инструмент прямой демократии. Мы попытались сплотить сообщество, где люди могут получать оперативную информацию. У меня, конечно, интерес обсуждать там такие вопросы, как генплан, но люди спрашивают и где арбузы купить.